Зоозащитники против науки. История о том, как активист хотел спасти обезьян, а нейробиолог хотел научиться спасать людей. В результате оба достигли своих целей, хотя остались врагами. Тем не менее, конец у истории получился счастливый.
Представьте лабораторию, где учёные проводят жестокие эксперименты над обезьянами. Дело происходит в пригороде Вашингтона, на дворе 1981 год.
Ночью в помещение со спящими животными вламывается группа людей. С благородной целью — избавить бедолаг от мучений, отпустить их на волю. Но что-то идёт не по плану — открыв клетки, активисты понимают, что эти обезьяны какие-то не такие. Они не реагируют на прикосновения и не чувствуют боль…
Кадр из фильма «28 дней спустя». Думаю, сценаристы вдохновлялись реальными событиями. Звучит как начало фильма про зомби-апокалипсис. Но слава богу, никто не пострадал. Ничем заразным обезьяны не болели — активисты вытащили их из клеток и перевезли в отель. На следующий день лаборатория потребовала вернуть животных. А полиция в свою очередь арестовала руководителя исследований по обвинению в жестоком обращении с подопытными. Началось судебное разбирательство, продлившееся 6 лет. Учёный потерял работу и вынужден был бороться за свою репутацию. Активист стал основателем могущественной организации PETA. А 17 лабораторных обезьян помогли сделать два важных научных открытия. Благодаря их страданиям сегодня существует эффективная методика реабилитации после инсульта. Но обо всём по порядку. Мой первый герой — американский нейробиолог Эдвард Тауб, на момент событий ему было 49 лет. 
Опровергать устои Тауб не хотел, он собирался только повторить древний эксперимент и получить чуть больше данных. В опыте исследовали пары нервов, которые идут от спинного мозга к конечностям. В районе позвоночника нерв разделяется на два проводка, которые присоединяются к спинному мозгу. Один отвечает за чувствительность, второй — за двигательные сигналы мышцам. Что, если обрезать провода? 
Эксперимент по обрезанию чувствительного нерва. Крестиком отметил место разреза. В 1895 английский физиолог Шерингтон разрезал у лабораторной обезьяны чувствительный нерв, который идёт от руки к позвоночнику. И хотя двигательный нерв остался неповрежденным — обезьяна не смогла после операции двигать рукой. Она не чувствовала прикосновений, не ощущала руку в пространстве — и в итоге конечность беспомощно повисала. Но почему? Почему бы мозгу не послать сигнал в эту руку, если хочется достать банан? Тогда уже были известны двигательные рефлексы, которые работают без участия мозга. Например, коленный. Шерингтон сделал вывод, что движением руки управляет такой же рефлекс — и он своей операцией просто разорвал кольцо, по которому проходит сигнал. Получилась целая теория, в которой движением конечностей управляли рефлексы в ответ на стимулы. Нет стимулов — нет и движения. В 1958 году Тауб повторил эксперимент: обрезал обезьянке чувствительный нерв. Результат подтвердился — после операции макака не смогла использовать руку.
Неожиданный результат дало обрезание чувствительных нервов двух рук у другой обезьяны. Через некоторое время после операции макака начала потихоньку шевелить руками, пытаясь дотянуться до пищи. А потом у неё стало получаться всё лучше и лучше. А потом и вовсе она стала орудовать обеими руками почти с такой же ловкостью, что и до операции.
Получился парадокс — обрезаем нерв на одной руке, получаем обезьянку-инвалида. Разрезаем на обеих руках — подвижность сохраняется. Что-то здесь было не так. Тауб предположил, что дело в выученной беспомощности — если обезьяна привыкает, что можно обойтись одной рукой, то уже и не пытается действовать покалеченной. Для проверки гипотезы Тауб взял третью обезьяну и удалил чувствительный нерв на одной руке. А здоровую конечность зафиксировал повязкой. 
Обезьянка была вынуждена приспосабливаться и учиться работать бесчувственной рукой. Через несколько месяцев Тауб снял повязку со здоровой руки — перед ним была макака с двумя действующими конечностями. Таким образом, теория Шерингтона была опровергнута. А Тауб продолжил ставить эксперименты на обезьянах, держа в голове цель — помочь парализованным людям встать на ноги. На это потребовалось ещё 20 лет исследований. Прониклись уважением к учёному? Сейчас будет ложка дёгтя. Перехожу ко второму герою заметки — Алексу Пачеко. В 1981 году ему было 23 года. 
Алекс был студентом-политологом, но уже успел засветиться в нескольких громких кампаниях по защите животных. В частности, выступал за запрет охотничьих капканов. Успел поработать матросом на корабле «Морской пастух», чьей миссией было помешать браконьерскому китобойному промыслу. Летом 1981 года Алекс решил проверить, как обстоят дела с защитой животных в научных лабораториях. Нашёл по справочнику ближайший к дому исследовательский институт и устроился туда волонтёром. Это и была лаборатория Тауба. Учёный позже говорил, что ему понравился смышлёный и старательный парень. Алекс помогал ухаживать за животными и проводить эксперименты. Но параллельно вёл записи и тайно фотографировал обстановку в лаборатории. Т.к. обнаружил, что условия содержания обезьян были ужасными, а эксперименты — жестокими. Обезьяны (17 диких макак-крабоедов с Филиппин) жили в тесных клетках. Их не выводили на прогулку и не давали общаться друг с другом. В помещении царили грязь и антисанитария. Поскольку обезьяны не чувствовали своих конечностей, то могли нечаянно ранить себя. Одна макака отгрызла себе пальцы. Открытые раны не перевязывались. А если люди накладывали повязку, то потом не меняли её неделями. 
Собрав доказательства, Пачеко написал заявление в полицию. В этот момент Тауб как раз уехал в трёхнедельный отпуск. А дальше случился полицейский рейд, затем суд и публичная огласка. На стороне Алекса Пачеко были активисты, общественность, прокуроры и конгрессмены. Лаборатория была тут же лишена финансирования, институт начал собственное расследование. За Тауба никто не впрягся. Учёному запретили заниматься исследованиями, выселили из дома. Пока шли суды, его не брали на работу в университеты. Эдварда Тауба «отменили» и вычеркнули из жизни. Но сдаваться он не собирался. На 6 лет Таубу пришлось переквалифицироваться в юриста и заниматься только собственной защитой в суде. Постепенно ему удалось снять с себя все обвинения.
«Обезьяны ранили себя и страдали» — да, ранили, это случается при потере чувствительности. Но боли они не чувствовали и не страдали.
«Открытые раны не лечились» — повязка привлекает внимание обезьяны, она начинает ещё сильнее царапать рану. Чаще всего лучшее лечение — не трогать, чтобы зажило само. «Повязку не меняли несколько месяцев» — опять же, так было лучше для заживления в том конкретном случае. В целом обезьяны были здоровы — о чём свидетельствует состояние кожи и шерсти. Анализы крови показали отсутствие инфекций. «В лаборатории было грязно» — справедливо, особенно грязно стало перед рейдом. Так получилось, что во время отпуска Тауба двое сотрудников забили на работу и не приходили целую неделю. За это время грязи значительно прибавилось. В итоге ситуацию в лаборатории суд охарактеризовал как «ужас», но не «ужас-ужас-ужас». После череды апелляций Тауб был оправдан. Правда, работу ему никто не вернул и расходы на суды не компенсировал. Шумиха позволила утвердить новый национальный закон по защите лабораторных животных. Теперь любая лаборатория, если проводила исследования с животными на государственные деньги, обязана была это делать под контролем специальных ветеринаров. А группа PETA (People for the Ethical Treatment of Animals) превратилась в огромную и влиятельную организацию. Алекс Пачеко долгое время был её президентом. Их цель — полностью исключить эксплуатацию животных. Люди должны стать веганами поголовно. Нельзя даже употреблять молоко и мёд, потому что это эксплуатация коров и пчёл. 
Пока до этой цели далеко, но у ребят всё хорошо. Алекс Пачеко затеял новый проект — стерилизовать всех бездомных собак в мире. Для этого он собрал средства на разработку специального стерилизующего печенья. Пока результата нет, и коллеги-зоозащитники даже обвиняют его в присвоении денег. А ещё PETA известна как крупная сеть собачьих приютов со странной политикой: если не получается найти приёмную семью для собаки, животное нужно без промедления усыпить. Статистика удручает: только 2,5% находят приют, остальных собак и котов зоозащитники убивают.
Сам кейс с 17 обезьянами PETA до сих пор считает своей победой. Правда, они никогда не упоминают о научной ценности тех исследований, которые они таким образом прервали.
И правда, а что было дальше с Эдвардом Таубом? Удалось ему применить результаты на практике? В 1986 году Тауба приняли в Университет Алабамы (впрочем, не обошлось без протестов активистов на лужайке перед кампусом). Тогда же он получил грант на исследования инсультов и открыл клинику по реабилитации. Но как связать паралич при инсульте и опыты с разрезанием чувствительного нерва? Тауб смог объяснить, что происходит с обезьянами после операции, следите за рассуждениями:
- После операции обезьяна не может двигать рукой из-за спинального шока. Несколько недель конечность не может получать сигналов, даже если мозг посылает команды двигательному нерву. Через 2-6 месяцев проводимость двигательного нерва восстанавливается. Но за это время мозг понимает, что рука не слушается, срабатывает «усвоенное неиспользование».
- После инсульта у человека повреждается участок мозга и наступает «кортикальный шок». Через 2-6 месяцев парализованную часть тела можно тренировать и использовать, но аналогично включается фактор усвоенного неиспользования. Если заставить человека работать парализованной рукой, можно добиться прогресса.
Постойте, но ведь целый участок мозга умер! Нейроны в двигательной зоне погибли, как вы предлагаете их «тренировать и использовать»?
А вот тут выходит на первый план ещё одно явление, к открытию которого приложил руку Тауб — нейропластичность. Двигательные функции могут взять на себя соседние уцелевшие зоны мозга.
Долгое время было неизвестно, насколько далеко могут располагаться эти «соседние» зоны. И тут на помощь снова пришли наши обезьяны из лаборатории. Все эти годы они жили под опекой института здоровья, пока не состарились. В 1991 году организация PETA стала настаивать, чтобы их усыпили. Учёные выполнили их просьбу, но перед этим провели эксперимент. Ввели наркоз обезьяне и вскрыли черепную коробку, чтобы наблюдать карту импульсов в мозгу в реальном времени. Стали стимулировать руки — ноль реакции в соответствующих зонах. Логично, т.к. чувствительные нервы от рук были обрезаны многие годы назад. Стали касаться мордочки — и в этот момент засветились нейроны не только в чувствительной зоне, отвечающей за лицо, но и на участке коры, отвечающей за чувствительность рук! А это 14 миллиметров в сторону. За эти годы мозг обезьяны перераспределил ресурсы — нейроны в неиспользуемой зоне стали служить для других задач. Напоминает облачные технологии? Так эти макаки в последний раз послужили науке. А мне осталось рассказать про современную реабилитацию жертв инсульта. Итак, человека после инсульта спасли, но мозг повреждён, пациент лежит наполовину парализованный. Реабилитация раньше: человека приучали выполнять все действия оставшейся здоровой рукой. Плюс объясняли, как приспособиться к жизни инвалида. Никто не рассчитывал, что пациент восстановит навыки в полном объёме.
Реабилитация по методу Тауба — двигательная терапия с ограничениями.
Или терапия с принудительным использованием. Пациенту накладывают повязку на здоровую конечность, надевают рукавицу, чтобы не было искушения всё делать действующей рукой. А потом заставляют выполнять простые упражнения повреждённой рукой — застёгивать пуговицы, переносить кубики, опускать монетки в ящик и т.д. Сложность упражнений возрастает постепенно. Эффект наступает уже через 3 недели занятий по 3 часа в день. К сожалению, методика применима не ко всем больным — всё зависит от тяжести поражения мозга. В целом значимого эффекта можно добиться у 25% перенёсших инсульт. Вместе с моторными навыками можно вернуть и когнитивные: речь и письмо. Сравните ситуацию: человек остаётся инвалидом и уезжает домой умирать, или восстанавливается и возвращается к нормальной полноценной жизни. В сериале «Лучше звоните Солу» показана реабилитация Гектора Саламанки после инсульта: 
Прогресс у дедушки был неплохой. Если бы Гус Фринг не приказал доктору остановить реабилитацию, Саламанка бы ещё побегал! Так наши обезьянки помогли продлить полноценную жизнь тысячам людей. А Эдвард Тауб в свои 90 лет всё ещё занимается наукой и преподаёт в университете, дай бог каждому! На этом заканчиваю историю, несколько практических выводов:
- Протестуя против исследований на животных, не перегибайте палку. Вдруг эти испытания жизненно важны для миллионов людей?
- Если кто-то из ваших родных перенёс инсульт — узнайте побольше о способах реабилитации. Сейчас наука может сделать гораздо больше, чем 30 лет назад.
- Позаботьтесь о своей старости — нагружайте разные зоны своего мозга. Занимайтесь спортом, музыкой, языками. Чем больше зон используете, тем больше резерва останется на случай инсульта или болезни Альцгеймера.
(а от инсульта вас защитит визит к кардиологу, не пренебрегайте ранней диагностикой)
- Когда будете в Азии, угостите макаку-попрошайку чем-нибудь вкусненьким. Помните, человечество многим обязано её 17 собратьям.
Юрий Деточкин, специально для блога VDSina.ru
Источники:
Воплощайте любые идеи и проекты с помощью наших серверов с мгновенной активацией на Linux или Windows. Сервер готов к работе через минуту после оплаты!
«Грязный Джек, дай пить!»: как ученые научили обезьян говорить и что это значит для науки
Дети, родившиеся с нормально сформированным мозгом, но не овладевшие языком («маугли» или больные тяжелыми формами детского аутизма), обречены на глубокую умственную отсталость.
Как возник этот удивительный феномен — неизвестно, но если предполагать, что он сформировался естественным путем, то есть в ходе эволюции, то, может быть, самые близкие к человеку виды способны хотя бы до какой-то степени овладеть им? Руководствуясь этой простой мыслью, ученые еще в 1920-е годы попытались обучить человекообразных обезьян речи — как с помощью обычных методов дрессировки, так и путем воспитания в человеческой семье (как, в частности, Надежда Ладыгина-Котс). Результаты этих многочисленных, продолжавшихся десятилетиями проектов были двусмысленными: обезьяны прекрасно понимали то, что говорили их воспитатели, но их собственная речь даже в самых успешных проектах не шла дальше считанных слов.
Книга «Введение в поведение», выходит в рамках новой серии Primus, созданной «Книжными проектами Дмитрия Зимина» и Фондом «Эволюция». Это межиздательский проект с дебютными просветительскими книгами ученых и научных журналистов, в котором уже приняли участие издательства Corpus и «Альпина нон-фикшн».
Как-то в начале 1960-х американские зоопсихологи Аллен и Беатрис Гарднеры смотрели научный фильм об одной из так и не заговоривших обезьян — шимпанзе Вики, воспитанной психологами Китом и Кэтрин Хейс. Вики выучила всего четыре слова и произносила их всякий раз с немалым трудом.
Но Гарднеры заметили, что каждая такая попытка сопровождалась выразительными движениями рук обезьяны, позволявшими понять ее, даже если фильм шел без звука.
И у них возникла мысль: а что, если попытаться научить шимпанзе такому человеческому языку, который не требует непосильной для них координации движений губ и языка, — жестовому языку глухонемых? Аллен предлагал провести этот эксперимент в строго контролируемых условиях лаборатории, но Беатрис настояла на том, чтобы «объект» жил и рос в окружении людей, а обучение языку было такой же органичной частью повседневной жизни, как в обычных человеческих семьях.
В 1966 году Гарднеры и их сотрудник Роджер Футс начали работать с Уошо — годовалой самкой шимпанзе, обучая ее языку, известному как ASL (American Sign Language), или амслен. К концу третьего года обучения Уошо могла изобразить 85 слов и охотно ими пользовалась.
(Позднее активный словарный запас Уошо продолжал расширяться и в итоге превышал 200 слов.
) Это не удивило ее воспитателей: начиная эксперимент, они ожидали, что шимпанзе выучит много знаков амслена, будет их вполне правильно применять и, может быть, даже строить из них простые фразы, но вот вопросы, отрицание или разница между фразами, отличающимися порядком слов, окажутся для нее непреодолимым барьером.
Однако юная шимпанзе перемахнула этот барьер, даже не заметив, что тут была какая-то трудность. Мало того: при встрече с новыми предметами Уошо сама начала давать им двусловные имена, построенные так, как это часто делается в английском языке и еще чаще — в языках типа пиджин-инглиша.
Холодильник она назвала «холод-ящик», лебедя на пруду — «вода-птица», арбуз — «пить-конфета», редиску — «еда-ай-больно». А будучи запертой в клетку и чрезвычайно этим недовольной, просигналила служителю: «Грязный Джек, дай пить!» До этого случая ее собеседники использовали слово «грязный» только в буквальном значении, но обезьяна уловила, что это слово всегда употребляется с неодобрением, — и тут же превратила его в ругательство.
Общение с «говорящими» обезьянами показывает, что они вполне способны думать о том, чего в данный момент нет
Первые публикации Гарднеров и Футса вызвали сенсацию — и, конечно же, волну сомнений и критики. Оспорены были буквально все их результаты, начиная от самого факта активного использования обезьяной такого обширного набора знаков. Но главный удар пришелся по интерпретации.
«Смысл увиденного понят человеком, а он приписывает эту способность обезьяне», — писал психолог Герберт Террейс, комментируя «составные» высказывания Уошо. Террейс и сам взял на воспитание детеныша шимпанзе, чтобы в строгом эксперименте отделить реальные коммуникативные возможности обезьяны от восторженных интерпретаций.
Исходная позиция Террейса выразилась в кличке его питомца — Ним Чимпски, явно отсылающей к имени Ноама Чомски, к этому времени уже ставшего одним из самых известных и авторитетных лингвистов в мире.
Чомски не скрывал своего резко критического отношения к работе Гарднеров: битва со Скиннером только укрепила его в убеждении, что язык присущ и доступен лишь человеку, а все попытки увидеть какой-то «язык» в поведении животных — чушь, основанная на предвзятости и двусмысленностях.
Следуя этой линии, Террейс предполагал, что успехи Уошо — результат интенсивной дрессировки, если же обезьяну не натаскивать, она никогда не овладеет языком. По условиям его эксперимента люди должны были «называть» предметы и действия жестами, но никак не побуждать обезьяну их повторять.
Однако Ним Чимпски опроверг Ноама Чомски: он не только сам выучил ряд знаков путем подражания, но с какого-то момента начал спрашивать воспитателя: «А это как называется?» Окончательные выводы Террейса остались гораздо более осторожными, чем у Гарднеров, но все же он признал, что вынужден был пересмотреть свои первоначальные взгляды. (Впрочем, сам Чомски по-прежнему считает «говорящих» обезьян научным мифом.)
Разумеется, новые возможности использовал не только Террейс и вообще не только скептики. Почти одновременно с Гарднерами другой исследователь, Дэвид Премак, начал работу с шимпанзе Сарой.
Он предложил ей разработанный им самим язык условных символов — абстрактных фигур, каждая из которых обозначала какой-то предмет, действие и т.д. (При этом фигуры не имели ни малейшего внешнего сходства с тем, что они обозначали.) Сара могла «высказываться», извлекая нужные знаки из набора и вешая их на магнитную доску.
По сравнению с проектом Гарднеров проект Премака имел как преимущества, так и недостатки.
В его рамках невозможно было выяснить, способны ли обезьяны сами придумать не только названия-комбинации из уже известных им знаков, но и новые знаки (амслен дает им такую возможность, и Уошо воспользовалась ею по крайней мере дважды в жизни, придумав жесты для понятий «прятки» и «нагрудник»).
Кроме того, на жестовом языке можно поговорить где угодно, а на языках, подобных созданному Премаком, — только там, где есть специальная установка и набор символов. Зато работа Премака «с порога» отметала одно серьезное возражение.
Дело в том, что шимпанзе выполняют жесты (как и вообще все, что они делают) довольно небрежно по человеческим меркам, и скептики утверждали, что Уошо складывает пальцы «как попало», а человек видит в этом тот жест, которого он ждет. Язык Премака исключал такую интерпретацию: отвечая экспериментатору, Сара могла выставить только тот или иной стандартный знак, а не какой-то «невнятный» или «промежуточный». То, как она это делала, не оставляло сомнений: она пользуется условными символами вполне осмысленно.
Подход Премака был развит и усовершенствован в 1980-е годы сотрудниками Йерксовского национального приматологического центра.
Разработанный ими условный язык-посредник йеркиш включал многие сотни хорошо различимых абстрактных значков — уже не вырезанных из пластика, а нанесенных на клавиши специально сконструированной огромной клавиатуры и проецируемых на большой экран.
Еще одно отличие работ в Йерксовском центре состояло в том, что здесь группы обезьян жили собственным автономным сообществом, а люди лишь время от времени приводили их в лабораторию для общения и работы.
Звездой Йерксовского центра стал молодой бонобо Канзи. Он выучил йеркиш, можно сказать, нечаянно: знакам учили его приемную мать Матату (у шимпанзе и бонобо приемные дети — обычное дело), а Канзи вертелся рядом — кувыркался, лез обниматься, уплетал какие-то лакомства и вообще развлекался, как мог.
Убрать его из лаборатории было нельзя — разлученная с сыном Матата закатила бы истерику, и дальнейшая работа стала бы невозможной. Исследователи старались не обращать внимания на юного сорванца, пока он в какой-то момент не начал вполне осмысленно отвечать на вопросы вместо матери.
После этого ученые начали работать с ним уже целенаправленно — и были вознаграждены: Канзи оказался едва ли не самым способным из всех обезьян, которых учили языкам-посредникам, его активный словарный запас составляет около 600 слов (считая только регулярно используемые), а пассивный измеряется тысячами.
Матата же, кстати, так толком и не освоила язык, и позднее Канзи, а затем его сводная сестра — родная дочь Мататы Панбаниша — служили матери переводчиками.
Горилла Коко заявила своей воспитательнице Фрэнсин Паттерсон, что она, Коко, хорошая птичка и умеет летать
Впервые за всю свою историю люди смогли в полном смысле слова поговорить с существами других биологических видов.
Даже если оставить в стороне философское значение этого достижения и ограничиться чисто научной его стороной, то антропоидные языковые проекты наконец-то позволили нам заглянуть непосредственно в психику животных — пусть и очень немногих.
У исследователей поведения наконец-то появилась возможность обойти проблему «молчания второго субъекта», узнать то, что невозможно узнать никакими наблюдениями и экспериментами. Да, обезьяньи высказывания просты — обычно в них от двух до пяти слов, — а словарный запас небогат.
Самые продвинутые активно используют 400–500 слов, хотя понимают гораздо больше (впрочем, в пиджин-инглише всего около 600 самостоятельных, несоставных слов — и это полноценный человеческий язык, на котором выходят газеты и вещают радиостанции).
Да, девять десятых этих высказываний представляют собой просьбы или требования: «дай», «открой», «пойдем» и т. д., — а что-то более содержательное попадается в них редко, как золотые крупинки в речном песке. И все же «говорящие» обезьяны оказались способны использовать слова в расширительном и переносном значении, ругаться, шутить, фантазировать, спорить, учить друг друга обретенному языку и говорить друг с другом на нем. Вот лишь несколько примеров.
Канзи больно ущипнул собачонку, ожидавшую ласки (бонобо и шимпанзе вообще не любят собак). «Плохо!» — упрекают его воспитатели. «Нет, хорошо!» — насупившись, набирает на пульте Канзи.
Уошо, обидевшаяся за что-то на Роджера Футса, сигналит ему: «Роджер, поди сюда!» Футс, не думая худого, подходит, и Уошо от души отвешивает ему пинка.
Другой воспитаннице Футса, шимпанзе Люси, нравилось, чтобы он ее щекотал, и она нередко просила его: «Роджер щекотать Люси!» Однажды он ответил ей: «Люси щекотать Роджер!» «Роджер щекотать Люси?» — переспросила удивленная обезьяна и, получив в ответ «Нет, Люси щекотать Роджер!», принялась его щекотать.
Тот же Футс ухитрился обучить шимпанзе Элли амслену, поясняя значение того или иного жеста не показом означаемого им предмета, а произнесением соответствующего слова (как уже говорилось, обезьяны хорошо понимают человеческую речь, хотя и не могут ее воспроизвести).
Видя или прося ложку, Элли делал знак, которому его учили, произнося spoon, но не показывая никакой ложки. Горилла Коко заявляет своей воспитательнице Фрэнсин Паттерсон, что она, Коко, хорошая птичка и умеет летать. А когда Фрэнсин предложила ей показать, как она летает, Коко ответила: «Птичка понарошку, дурачусь!» — и радостно рассмеялась.
В другой раз Коко, большая любительница животных, грустно сказала об умершем котенке, что «он ушел туда, откуда не возвращаются».
Эти высказывания Коко требуют . Считается, что одно из принципиальных отличий человеческого языка от любых коммуникативных систем любых животных — так называемое свойство перемещаемости, состоящее в нашей способности говорить об отсутствующих предметах так же легко, как и о присутствующих.
Считается, что никакие животные этого не могут: все их сигналы сообщают либо о внутреннем состоянии «отправителя» в момент выдачи сигнала («больно!», «самку хочу!» и т. д.), либо о том, что он в данный момент видит, слышит или чует.
Правда, непонятно, как бы мы сумели заметить эту самую перемещаемость, если бы сигналы животных ею обладали: ведь мы расшифровываем их смысл, соотнося их либо с текущим поведением самого животного, либо с объектами, присутствующими или появляющимися в окружающем пространстве.
Понятно, что если животное «выскажется» о чем-то, чего здесь и сейчас нет, мы просто не сможем соотнести этот сигнал с тем, что он означает.
К тому же нам точно известен по крайней мере один пример сигнальной системы, обладающей свойством перемещаемости, — танцы пчел: разведчица в темном улье «объясняет» своим сестрам маршрут до цели, которую ни они, ни она в данный момент не воспринимают.
И все же представление о том, что перемещаемость — исключительное свойство человеческого языка, прочно укоренилось в науке. Однако общение с «говорящими» обезьянами показывает, что они вполне способны думать о том, чего в данный момент нет.
О чем свидетельствуют не только экстравагантные шуточки и элегические воспоминания Коко, но и, например, непритязательная «светская болтовня» Панбаниши: «Остин и Шерман драка» (Остин и Шерман — два молодых самца-приятеля шимпанзе, соседи Панбаниши и ее «коллеги» по языковому проекту; речь шла об инциденте, происходившем накануне). В другой раз Канзи на вопрос, зачем он заглядывает под рельсы, ответил, что ищет Матату (которую к тому времени уже довольно давно перевели в другой центр). Неужели обезьяны обрели способность думать об отсутствующем только после того, как люди научили их своему языку?
По сути дела, это снова возвращает нас к проблеме естественного: как соотносятся все эти впечатляющие достижения обезьян в языковых проектах, с их естественными интеллектуальными и коммуникативными процессами? В данном случае, однако, этот вопрос стоит особенно остро благодаря одному чрезвычайно интересному аспекту. Как известно, у человека способность говорить и понимать язык жестко (пожалуй, более жестко, чем какая-либо другая психическая функция) привязана к строго определенным участкам мозга. Причем правильно созреть, «сложиться» эти структуры могут только в том случае, если в период их созревания ребенок слышит (или ощущает каким-либо иным образом) человеческую речь. Если же он лет до шести не встретился ни с одним человеческим языком, он уже никогда не научится говорить — что и доказывают трагические истории реальных «маугли». Успешное освоение обезьянами языков-посредников позволяет предположить, что в их мозгу есть эти (или аналогичные) структуры и что они достаточно развиты. Чем же они были заняты с незапамятных времен и до 1966 года, когда Аллен и Беатрис Гарднеры начали работать с юной Уошо? Что стимулирует их до такой степени, что позднее они позволяют обезьянам овладеть языком-посредником?
Обезьяны тоже могут говорить
Считается, что говорить и понимать речь — это исключительно прерогатива человека. Но ученые утверждают, что у обезьян заложены языковые способности, и они могут выработать соответствующие навыки
 |
Самый очевидный ответ на вопрос, что отличает человека от обезьяны: способность говорить. Считается, что люди научились производить и понимать речь на позднем этапе эволюции, когда пути их предков и предков человекоподобных обезьян разошлись. Однако дискуссии на эту тему не прекращаются, и некоторые специалисты отстаивают точку зрения, что разговаривать — это не уникальное человеческое умение. После многолетних исследований Лиза Хаймбауэр из Государственного университета штата Джорджия пришла к выводу, что речевые способности развивались у древних предков и людей, и обезьян.
«Все дело в количестве практики, а не в каких-то особенных свойствах человека. Просто мы с самого рождения учимся понимать, что нам говорят, и воспроизводить эти слова, у нас просто больше опыта. Дело в том, что и у обезьян заложены языковые способности, и они могут выработать соответствующие навыки», — заявила Хаймбауэр.
Согласно самой распространенной теории, коммуникация возникла одновременно с совместным трудом. Первобытные люди должны были как-то общаться друг с другом и передавать важные сообщения, чтобы эффективно охотиться или предостерегать сородичей от опасностей.
Считается, что в это время начинает формироваться более сложное умение строить осмысленные предложения из отдельных выкриков. Стоит отметить, что примитивная сигнальная система существует и у животных, когда какой-то звук или жест значит определенное понятие.
В то время как люди могут выстраивать последовательность звуков или жестов, где смысл складывается из их совокупности, а каждый отдельно взятый элемент может ничего не значить.
Это подтверждается, например, такой интересной особенностью человека. Если в слове или даже в целом предложении какой-то звук искажен, то смысл его будет все равно понятен.
Именно эта способность существует у шимпанзе, доказала Хаймбауэр.
А значит, какие-то предпосылки для возникновения языка существовали еще задолго до разделения эволюционных ветвей 5 — 7 млн лет назад, и они сохранились у человекообразных обезьян.
Шимпанзе по имени Панзи практически с самого рождения живет среди людей. На данный момент ей уже 25 лет.
Для общения с исследователями она использует специальную доску, на которой нарисованы символы, каждому из которых соответствует определенное понятие.
Когда ей говорят какое-либо известное слово, обозначающее конкретное понятие, она точно указывает нужный символ. Всего она знает более 128 различных понятий.
В ходе эксперимента ученые давали Панзи прослушать искаженную аудиозапись слова, а она должна была выбрать один из четырех символов, соответствующий ему. Звук искажался либо при помощи добавления шумов, либо при помощи понижения тона.
Удивительно, но обезьяна правильно определила 55% слов с шумовым искажением и 40% слов с тоновым.
Когда тот же эксперимент провели на людях, то результаты оказались практически теми же: 70% правильных ответов для шумового искажения и 40% для тонового.
Невероятные выводы заставляют иначе взглянуть на историю эволюции. Они тем более интересны, что подобные исследования не проводились до сих пор. Раньше изучали, в основном, способность обезьян строить предложения, в чем особенно преуспел Канци — самец карликового шимпанзе, умевший передавать разные значения, меняя местами порядок жестов.
Эффект сотой обезьяны. Путь к эволюции или деградации?
Всё меняется. Ничто не может оставаться неизменным. Каждый новый день привносит новые изменения в жизнь. Если сравнить общество, которое было хотя бы 100 лет назад, и современное, отличия будут кардинальными. А если посмотреть вглубь веков, то можно увидеть, что не только жизнь, но и восприятие мира, мировоззрение большинства людей изменились кардинально.
За счёт чего и почему происходят перемены? И как то, что ещё вчера было чем-то из ряда вон выходящим, становится нормой?
Некоторые люди пребывают в иллюзии существования каждого индивида отдельно от общества, мира вокруг и так далее. Однако окружающая среда влияет на нас и кардинальным образом воздействует на наше развитие, определяя его вектор.
Если понаблюдать за тем, какими мотивациями живёт современный социум, то можно прийти к выводу, что в большинстве своём они деструктивны. Однако несмотря на это, большинством принимаются за норму.
И если опять-таки обратить внимание на то, как жило общество ещё 100 лет назад, можно заметить, что многие современные деструктивные концепции если и допускались как возможные, то уж никак не были нормой.
Почему произошла такая трансформация, которая явно не принесла пользы большинству? Разумеется, есть те, кто получил выгоду от этих негативных перемен в обществе, — эту выгоду получили те, кто делает бизнес на пороках. А, как известно, бизнес, который делается на пороках, — самый прибыльный. Но как удалось привнести деструктивные концепции и модели поведения в общество?
Ещё в прошлом веке, в 1952-м году, в Японии был проведён любопытный эксперимент, который позже подробно был описан учёными Лоуренсом Блэром и Лайаллом Уотсоном. Этот эксперимент был описан в их книгах: «Ритмы видения» и «Правила жизни».
В качестве территории эксперимента был взят отдельный остров, на котором жили дикие обезьяны. Учёные стали кормить их несвойственной для них пищей — бататом (сладким картофелем).
Овощ просто бросали обезьянам на землю, и те его ели прямо в таком виде — с песком, которым он был вымазан.
Учёным было известно, что обезьяны легко обучаемы многим простым действиям, поэтому одну из обезьян на острове научили мыть батат прежде, чем его есть. Затем обезьяну вернули в привычную среду обитания, к её сородичам, и те стали копировать её поведение. Это вполне привычное поведение для таких животных — они копируют поведение своих сородичей, но удивительный факт произошёл дальше.
Постепенно обезьяны начали обучаться этому навыку, и учёные подсчитывали каждый день количество обезьян, которые научились мыть батат. В тот день, когда количество таких обезьян достигло 100 особей, произошло невероятное — было отмечено, что на соседних островах обезьяны также стали мыть батат перед его употреблением в пищу.
Таким образом, обезьяны, никак не контактировавшие с теми, которых научили мыть батат, стали также повторять эту модель поведения. Существует предположение, что, возможно, одна из обезьян с экспериментального острова могла переплыть на другой и научить своих сородичей.
Но это предположение не выдерживает никакой критики по двум простым причинам. Во-первых, обезьяны не только одного, а нескольких соседних островов переняли этот навык.
А во-вторых, даже если предположить, что действительно какая-то обезьяна переплыла на соседний остров, навык мыть батат распространялся бы среди обезьян достаточно долго, но учёными было отмечено, что это произошло буквально одномоментно.
Как можно объяснить данный феномен, и что нам могут дать результаты этого эксперимента?
Психолог Карл Густав Юнг ввёл такой термин, как «коллективное бессознательное». С точки зрения этой концепции, все люди (да и не только люди, а вообще все живые существа) связаны между собой на некоем тонком уровне. И это значит, что между всеми живыми существами (по крайней мере, между существами одного биологического вида) существует некая связь и возможность обмениваться информацией.
Именно этим и можно объяснить «эффект сотой обезьяны». Когда количество животных, освоивших навык мытья батата, достигло определённого уровня, модель поведения закрепилась в сознании, затем вошла в индивидуальное бессознательное, а затем опустилась ещё глубже и закрепилась в коллективном бессознательном.
Это, разумеется, всего лишь одна из версий, которая объясняет это феномен обмена информацией на некоем необъяснимом тонком уровне.
И такая же схема действует в обществе — если какая-либо часть общества принимает какую-либо концепцию, эта концепция начинает очень быстро распространяться. И подобные версии озвучивались неоднократно.
Единственное отличие между этими версиями — называются разные цифры того количества людей, при котором начинается влияние на общество. В том числе и духовные учителя также выдвигали подобные версии.
К примеру, основательница Сахаджа-йоги Шри Матаджи Нирмала Деви озвучивала версию, что если 1 % общества серьёзно встанет на путь духовного самосовершенствования, весь мир очень быстро начнёт эволюционировать. Из различных источников можно слышать цифры от пяти до десяти процентов. И подобные заявления не кажутся такими уж невероятными, если рассмотреть недавнюю историю нашей страны.
В 80-х годах прошлого века в СССР началось активное увлечение западной культурой — музыка, фильмы, одежда… Но самое главное — новыми моделями поведения: «сексуальная революция» и так далее.
И если сначала новый образ жизни принимался меньшинством, то впоследствии мода на новое мировоззрение стала распространяться довольно стремительно и уже через несколько лет стала практически нормой.
Это яркий пример того, как действует концепция «сотой обезьяны».
Стоит отметить, что увлечение западными ценностями и западным образом жизни в СССР существовало и ранее, однако принималось лишь единицами, а большинством было порицаемо. И, видимо, лишь в 80-х количество тех, кто увлёкся западными ценностями и западным образом жизни, стало критическим; и сработал тот самый «эффект сотой обезьяны».
Эффект сотой обезьяны: путь к эволюции
Важно понимать, что эффект сотой обезьяны — это не хорошо и не плохо. Это лишь инструмент, с помощью которого можно как разрушить общество, так и его возродить.
И если в случае с вышеуказанным примером мы можем видеть разрушение общества, падение морали и так далее, то в современном обществе можно видеть обратную тенденцию, которая пока маловыраженна, но она уже видна.
Если сравнить сегодняшний день и 2005–2010 годы, то можно заметить, что духовное развитие, йога, вегетарианство и так далее стали более популярными в обществе.
Всё больше людей задаются вопросом о том, зачем и для чего они живут. Их начинают терзать сомнения в том, что карьера и деньги это самое главное в жизни. И если 10–15 лет назад вегетарианство воспринимали чуть ли не как отклонение в психике, то сегодня уже большой процент общества если и не следует вегетарианству, то понимает, что это более полезный и здоровый тип питания.
Даже на уровне ВОЗ уже объявлено, что мясо является причиной раковых заболеваний. Разумеется, никто не осмелится рекомендовать на таком высоком уровне вовсе исключить мясо. Но ВОЗ уже рекомендует значительно уменьшить процент мяса в рационе. И это яркий пример того, как меньшинство влияет на большинство.
Если ещё совсем недавно йога воспринималась в нашем обществе как «индийская гимнастика», то сегодня уже большой процент населения знает, что это универсальная система самосовершенствования, и не столько физического, сколько духовного.
И даже больше — сегодня становится модно вести здоровый образ жизни, правильно питаться и так далее. И пусть часто бывает так, что под здоровым образом жизни подразумеваются весьма странные вещи, позитивная тенденция, что называется, налицо.
Что делать и кто виноват
Проблема дореволюционной России была в том, что многие верили в «доброго царя-батюшку», который вот-вот всё изменит. Перекладывая ответственность на кого-либо, — будь то правительство, бог или ещё кто-нибудь — мы никогда не изменим ни свою жизнь, ни жизнь общества.
Эффект сотой обезьяны ясно показывает нам, что изменив только лишь себя и своё окружение, уже можно создать предпосылки для того, чтобы начала меняться наша страна, а затем и весь мир.
Изменение мира мы можем начать только с себя. Важно понять: кроме нас никто не поменяет нашу жизнь. И только когда мы начинаем менять себя, начинает меняться мир вокруг. Меняя свои привычки и мотивации, мы создаём причины для того, чтобы эти привычки и мотивации менялись и у людей вокруг. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» — написано в Библии, и в этом секрет изменения мира.
Если хотя бы один человек сможет пробудиться от сна лени и апатии и начнёт менять свою жизнь, свет во тьме будет только расширяться, сначала на его семью, потом на друзей, знакомых и так далее.
Вокруг такого человека будут неизбежно происходить позитивные перемены.
И когда количество «пробудившихся» людей достигнет критической точки, произойдёт тот самый скачок эволюции, который произошёл в эксперименте с обезьянами.
Каждый из нас живёт в той реальности, которую он заслуживает. Поэтому не стоит пенять на несовершенство мира — если мы не прикладываем никаких усилий для того, чтобы что-то изменить, значит, нас всё устраивает.
Часто люди осуждают окружающих за те же пороки, которые есть и у них. Это как в поговорке про бревно в своём глазу и соломинку в чужом.
И это может показаться невероятным, но когда человек преодолевает свои пороки, рано или поздно с окружающими его людьми начинают также происходить позитивные перемены.
Очень вдохновляюще об этом написал Пауло Коэльо в своём легендарном «Алхимике». Там он раскрыл секрет того, как же алхимики из свинца получали золото.
Автор предположил, что золото — это высшая точка эволюции металла, и чтобы свинец превратился в золото, алхимики «затворялись в своих лабораториях и пытались развиваться наподобие золота, ибо они поняли, что если развивается что-то одно, то изменяется и всё, что находится вокруг».
Ничто не существует в нашем мире само по себе, независимо от окружающего мира. И если хотя бы один человек начинает развиваться, общество неизбежно, рано или поздно, начнёт эволюционировать. Работая над собой, человек будет влиять на окружающий мир. И это главный секрет того, как можно изменить мир — просто начать с себя. И чудеса не заставят себя долго ждать, вы и сами это заметите.
Часы и месяцы в китайском календаре
Каждые сутки по китайскому календарю делятся на 12 равных частей, называемых сдвоенными часами. Если перевести их в знакомые общепринятые часы, то каждому такому отрезку времени соответствует наши два часа. Они обозначаются животными китайского гороскопа. С помощью этой таблицы вы можете определить какому часу соответствует каждое из 12 животных китайского календаря.
Важно! Время для часов солнечное астрономическое, так что ваше местное время может отличаться от него в зависимости от часового пояса, географической долготы и летнего времени.
| Знак | Животное | Час |
| Крыса | с 23:00 до 01:00 | |
| Бык | с 01:00 до 03:00 | |
| Тигр | с 03:00 до 05:00 | |
| Кролик | с 05:00 до 07:00 | |
| Дракон | c 07:00 до 09:00 | |
| Змея | с 9:00 до 11:00 | |
| Лошадь | с 11:00 до 13:00 | |
| Коза | с 13:00 до 15:00 | |
| Обезьяна | с 15:00 до 17:00 | |
| Петух | с 17:00 до 19:00 | |
| Собака | с 19:00 до 21:00 | |
| Свинья | с 21:00 до 23:00 |
Определить разницу солнечного времени и местного вы можете с помощью калькулятора
Подробнее…
Месяцы в солнечном китайском календаре
Месяцы в китайском календаре также имеют свои обозначения в виде животных. Даты наступления начала и конца месяцев на несколько дней отличаются от общепринятых в григорианском календаре. Сроки в таблице указаны примерные. В разные годы они могут отличаться на 1-2 дня.
| Знак | Животное | Месяц |
| Бык | 6 января — 3 февраля | |
| Тигр | 4 февраля — 4 марта | |
| Кролик | 5 марта — 3 апреля | |
| Дракон | 4 апреля — 4 мая | |
| Змея | 5 мая — 4 июня | |
| Лошадь | 5 июня — 6 июля | |
| Коза | 7 июля — 6 августа | |
| Обезьяна | 7 августа — 6 сентября | |
| Петух | 7 сентября — 7 октября | |
| Собака | 8 октября — 6 ноября | |
| Свинья | 7 ноября — 6 декабря | |
| Крыса | 7 декабря — 4 января |
Подробнее…
Обезьяны умеют считать
25.12.2002 00:00:00
Человек произошел сами знаете от кого; ученые с этим, в общем, согласны, но детали необходимо уточнить. В частности, исследователей интересуют мыслительные способности приматов. Российские ученые нашли способ узнать, как думает бессловесная тварь.
Чтобы изучать мыслительные способности приматов, да и животных вообще, нужен особый язык, потому что животные не говорят: если мыслят, то без слов и о плодах раздумий не расскажут. Сотрудники Института эволюционной физиологии и биохимии имени И.М.
Сеченова РАН и Института физиологии имени И.П. Павлова РАН оценивали уровень мышления приматов по их способности считать до пяти и распознавать изображения.
Ученые обследовали два вида низших обезьян (макак-резусов и бурых капуцинов) и высших обезьян (шимпанзе) и пришли к выводу, что их интеллект достаточно высок.
Первый тест был несложным. Обезьяну сажали перед картинкой, изображавшей, допустим, три вишни. В два специальных окошечка, расположенных над кормушками, тоже вставляли картинки с вишнями: одна точно такая же, как образец, а на второй было нарисовано другое количество вишен.
Если обезьяна выбирала правильную карточку, получала вкусненькое (фрукты, семечки, морковку или конфеты). Каждая обезьяна решала несколько задач и в 90-100% случаев делала это правильно. Второе задание было сложнее.
На эталонной картинке нарисованы 1-5 ягод клубники, а изображения ягод на картинках над кормушками были мельче и расположены в другом порядке, а иногда и ягоды были другими (не клубника, а сливы). Обезьяны достаточно успешно справились и с этой задачей, но испытания продолжались.
Мало пересчитывать нарисованные ягоды, надо еще суметь сопоставить их с объемным изображением.
И вот в качестве эталона животным предложили муляжи ягод клубники, а над кормушками поместили картинки с разным числом ягод.
А самое трудное задание, по мнению экспериментаторов, когда образец — картинка, а над кормушками муляжи. Но обезьяны и тут не оплошали.
Если задача была очень сложная, капуцины решали ее значительно успешнее, чем макаки, хотя и более эмоционально, причем эмоции были негативные. Не нравилась им череда трудных задач.
Полученные результаты убедили исследователей в том, что как низшие обезьяны, так и антропоиды (шимпанзе) хорошо отличают плоскостные изображения и соответствующие им трехмерные муляжи, умеют считать до пяти и выделяют тождественные признаки (например, понимают, что три нарисованные вишни соответствуют трем вишневым муляжам). Это свидетельствует, по мнению ученых, о достаточно высоком уровне бессловесного мышления у приматов. Но от чего зависят их мыслительные способности?
Чтобы ответить на этот вопрос, ученые поставили еще один опыт. Макакам на выбор предлагали несколько клавиш с разным количеством точек. При нажатии одной из них загоралась лампочка, и животное получало награду. Расположение клавиш постоянно меняли, но со временем обезьяна усвоила, какую из них надо нажимать.
Однако если свет загорался не сразу, а через 1-2 секунды, обезьяне было уже гораздо труднее запомнить верную клавишу, и чем больше клавиш, тем тяжелее шло обучение.
Поэтому исследователи предположили, что ведущую роль в процессах счета играет способность обезьяны удерживать в краткосрочной памяти несколько однородных образов.
Их мыслительные способности зависят от времени, в течение которого надо удерживать в памяти информацию (это время от нажатия клавиши до включения лампочки), и от объема информации (числа клавиш, из которых надо выбрать одну). Так что много макакам не выучить; возможно, шимпанзе запомнят больше.